Современное искусство – живой процесс, а сколько раз за последние месяцы прозвучало слово “провокация”? Одно дело – критический разгром в прессе, а тщательно организованная толпа под окнами и приглашения в суд – совсем другая история, какая там Шахеразада и сказки про любовь, тут и с должности вылетишь в два счета, и театра лишишься.

Мой голландский муж недоумевает, уже который день. Я ему историю новосибирского Тангейзера по частям рассказываю, как Шахеразада сказки. По ходу ему многое непонятно, особенности менталитета, что поделаешь. Мы с ним такое количество опер пересмотрели в разных театрах мира, он привык к вольностям интерпретаций, к любым практически.

Главное же, говорит, к опере внимание привлечь, и чтобы зритель не заскучал – а тут аншлаги, перед театром люди плакатами машут, народ возбужден, статьи во всех газетах, телевидение и радио с утра до вечера о спектакле говорит, чем же министр недоволен? Денег на постановку дал, задача выполнена наилучшим образом, интерес огромный, зачем директора сняли? Теперь все про Новосибирский театр знают.

– Конечно знают, это третий по величине и значению театр в России, как выяснилось.

– Да-а? А почему третий? – тут он стал известные ему перечислять – Большой театр, Мариинский театр, Михайловский театр…

– Нет, директора Михайловского теперь в Новосибирск перевели, так что…

– А, теперь понял, тогда Новосибирский театр автоматически третьим становится. Директор не подведет.

Шутки шутками, но вопросы возникают, и первый – шум с протестами ради этого и затеяли? Пока не зазвучало имя Бориса Кехмана, спасителя православных, я сама следила за развитием событий с неослабевающим. А после этого назначения – как-то обидно стало за огромное количество растревоженного народу, подавляющая часть которого не совсем в курсе, против чего они, собственно, протестуют.

И деятели искусств, которым еще выносить и выносить новые творения на суд публики, понятное дело, удручены и озабочены. Современное искусство – живой процесс, а сколько раз за последние месяцы прозвучало слово “провокация”? Одно дело – критический разгром в прессе, а тщательно организованная толпа под окнами и приглашения в суд – совсем другая история, какая там Шахеразада и сказки про любовь, тут и с должности вылетишь в два счета, и театра лишишься. Православные митинги – грозное оружие, чуть что не так – и без разговоров: ваша постановка вызвала раскол в обществе, ваша деятельность противозаконна, потрудитесь освободить кабинет.

Ясное дело, под топором народного бунта мало кому экспериментировать захочется. Прецедент, господа.

Так что, лучше бы критики по поводу спектаклей высказывались – что уместно, что неуместно – а не политологи разных направлений, они такие интервью дают, мама не горюй. Не далее как сегодня, я собственными ушами слышала (и глазами видела, в записи) – два разумных человека беседовали о “Тангейзере”, один из них цитату Аристотеля привел, об искусстве и катарсисе. Мол, если катарсис случился, то это искусство, а если массовый протест под окнами – то это постмодернизм (презренный) и надругательство. Хотя, Аристотеля он как-то неточно цитировал. Специалисты по катарсису признают, что термин можно очень по-разному трактовать.

Как и оперу Вагнера “Тангейзер”, коль скоро очень широкая общественность встрепенулась – два с половиной месяца спустя после премьеры – и переполошилась до одури. В поисках смыслов.

P.S. А кстати, роковая опера – в 1845 году написана и поставлена в Дрездене с триумфом… а в 1861 году композитор переработал финал для парижского театра Гранд-оперá. Новая премьера, состоявшаяся 13 марта 1861 года, ознаменовалась неслыханным скандалом; парижская редакция «Тангейзера» в театральной практике не закрепилась. Увидеть ее невозможно, как теперь – новосибирскую постановку. И что любопытно: даже фрагменты спектакля старательно убираются из сети, мне удавалось разве что эпизодики находить, исчезавшие почти сразу после просмотра. К увиденному претензий нет – певцы и оркестр поработали на славу, мизансцены и декорации продуманы.

 

Светлана Храмова

Источник: chaskor.ru