Спад цен на мировом рынке нефти наиболее болезненно ударил по Венесуэле. На то есть объективные причины экономического, социального и политического характера. Вполне вероятно, что страна победившей боливарианской революции стоит на пороге серьезнейших потрясений с прицелом на насильственную смену власти. К сожалению, причины возможной контрреволюции во многом обусловлены венесуэльской реальностью. И наличием мощного северного соседа, традиционно рассматривающего всю Латинскую Америку в качестве личного приусадебного участка.
В 1998 году президентом Венесуэлы – в результате конкурентного, прозрачного, демократического и всенародного волеизъявления – был избран Уго Чавес. Бывший подполковник элитных десантных войск, бывший лидер военного путча 1992 года, 44-летний сторонник социализма с латиноамериканским лицом, талантливый оратор и вообще яркая личность. Реформы товарища Уго базировались на следующих принципах:
— Расширение государственного сектора в стратегических областях экономики;
— Жесткое регулирование ценовой политики на потребительском и валютном рынках;
— Открытое противодействие финансовому и прочему засилью США;
— Антиамериканизм во внешней политике, демонстративное партнерство с Кубой и РФ;
— Борьба с коррупцией (вплоть до репрессирования чиновников, которые помиловали самого Чавеса за попытку военного переворота);
— Принятие новой конституции с нормами прямой демократии;
— Экономические самодостаточность и суверенитет Венесуэлы;
— В перспективе – объединение стран Латинской Америки в единое государство на основе народно-демократических, антиимпериалистических и антиамериканских ценностей.
Два последних пункта сегодня столь же далеки от осуществления, как и 17 лет назад. Да и с воплощением остальных возникли серьезные проблемы.
Появление боливарианского режима во «внутреннем дворике» США вызвало неприкрытое раздражение демократического гегемона. Да еще в пору расцвета однополярного мира, да в стране с огромными нефтяными запасами, да после террористических атак от 11.09.2001. Все это усугубило яростное недовольство американских властей команданте Уго, его реформами, его риторикой, его действиями, его планами. Компрадорские элиты Венесуэлы были настроены по отношению к новому лидеру страны столь же воинственно. Его экономические преобразования затронули материальные интересы широких буржуазных слоев. Что предсказуемо вызвало активное сопротивление, благо американское посольство в Каракасе работало в штатном режиме.
Недовольство Венесуэлой как «новой Кубой» было столь предметным и агрессивным, что в 2002 году Чавеса… свергли. Самым натуральным образом, еще до миролюбивого вторжения в Ирак. События 13-и летней давности заслуживают отдельного описания – хотя бы ввиду очевидных аналогий с другим бурным кризисом, на противоположной стороне планеты.
В начале апреля 2002 года правительство Венесуэлы объявило о переходе под контроль государства нефтегазовой компании (PDVSA) (Petroleos de Venezuela SA). 8 апреля Чавес уволил высшее руководство PDVSA. 9 апреля во многих частных и корпоративных СМИ страны стартовала массовая истерика против правительства и президента. Можно было подумать, что руководителей нефтегазовой компании подвергли не увольнению, а пыткам и изощренным казням. 11 апреля состоялась многотысячная демонстрация возле штаб-квартиры PDVSA в защиту обездоленных топ-менеджеров. Демонстранты неожиданно (до сих пор не установлено, по чьей инициативе) направились к президентскому дворцу. Где проходила столь же массовая манифестация сторонников президента и правительства.
Когда разгоряченные шествия сблизились друг с другом, началась снайперская стрельба по обеим конфликтным сторонам. В ее результате было убито 20 демонстрантов и ранено свыше 100 человек.
Вечером 11 апреля представители вооруженных сил Венесуэлы выдвинули президенту ультиматум – изгнание либо судебный процесс за расстрел демонстрации. Дознание и следствие были проведены всего за несколько часов. 12 апреля было провозглашено новое «демократическое правительство национального единства». Его возглавил лидер предпринимательской ассоциации Венесуэлы П. Кармона. Предпринимательский вожак тут же распустил Верховный суд, Национальное собрание, Избирательный комитет и приостановил действие Конституции. Демократические перевороты проходят по одинаковой рецептуре «тащить и не пущать» на всех континентах…13 апреля – не смотря на благодушие в медиаэфире и СМИ, в основном благодаря «сарафанному радио» – стало известно, что Чавес не ушел в отставку, не арестован и не отбыл в изгнание. Сотни тысяч венесуэльцев вышли на улицы крупнейших городов, суррогат-президент не осмелился отдать приказ расстреливать недовольных. Армия, полиция и прочие силовые структуры отодвинули немногочисленных сторонников Кармона от властных рычагов. 14 апреля команданте Уго вернулся в столицу и полностью восстановил свои властные полномочия.
С апреля 2002 года борьба с американским империализмом и с местными коллаборационистами приобрела для Чавеса непримиримый личностный характер. С апреля 2002 года США перестали полагаться на снайперские импровизации при уничтожении неугодных режимов. Благоприятный политический экспромт должен быть хорошо подготовлен. Сначала миллиарды, печенье потом. С апреля 2002 года начался затяжной рост мировых цен на нефть, позволивший Венесуэле вступить в полосу устойчивого экономического роста.
К сожалению роста однобокого, отягощенного многочисленными дисбалансами в хозяйстве и социальной сфере. После смерти У. Чавеса (март 2013) шансы на смену непокорного режима возросли. Преемник команданте Н. Мадуро не обладает его харизмой, энергией, популярностью и общеизвестностью. Правда, он обладает мандатом народного доверия в результате апрельских выборов 2013 года. Минимальный отрыв от оппозиционного кандидата (50.76 % за Мадуро против 49.07 % за Э. Каприлеса) свидетельствует о глубоком политическом расколе Венесуэлы. Впрочем, как и о конкурентности среди кандидатов на высший исполнительный пост. Но разве сей факт мешает «замутить майдан»? Скорее наоборот.
В феврале 2014 года венесуэльские (онижедети) студенты вышли на марши протеста – причем не с политическими лозунгами, а по поводу (евроассоциации) роста преступности и неэффективности экономической деятельности правительства. Очевидно, что экономические достижения Венесуэлы сомнительны, а разгул криминала бесспорен. Однако акции против преступности парадоксальным образом переросли в открытые столкновения с полицией. С разгулом южных эмоций и страстей, с холодным и огнестрельным оружием. В феврале 2014 года на улицах венесуэльской столицы и других городов погибли 43 человека и почти 900 (!) были ранены. Потрясающий способ добиться эффективности экономической политики. Около 3.5 тысяч митингующих были задержаны и почти все впоследствии отпущены. «Уконтрапупить» боливарианскую революцию опять не удалось.
Не мытьем, так катаньем. Не кровью, так нищетой через кровь. Летом 2014 года начался спад нефтяных цен на мировых рынках. 95 % валютных доходов страны обеспечивает экспорт венесуэльской нефти (большей частью в сыром виде). Зависимость практически на уровне Саудовской Аравии, с аналогичной численностью населения. Вот только короли нефтяных барханов ежегодно продают «черного золота» на 200 млрд. $, а Венесуэла – втрое меньше. Эр-Рияд находится в доверительном партнерстве с США, а Каракас – в состоянии политического антагонизма. Еще и основными потребителями венесуэльских углеводородов являются американские компании и фирмы. Наличие большого количества сернистых и других примесей существенно снижает стоимость местного «черного золота». Она на 7-10 % ниже техасской марки WTI – а та опустилась ниже 50 $ за баррель еще в прошлом году. Соответственно, поступление валюты в Венесуэлу уменьшилось как минимум вдвое.
Положение усугубляется отсутствием рынка продажи СКВ и огромной диспропорцией между официальным, коммерческим и «черным» курсом – в 30 и более раз. Субсидии на социально значимые товары лежат на бюджете тяжким бременем и подстегивают масштабную контрабанду за границу. Благодаря государственным дотациям стоимость бензина на местных заправках составляет меньше одного цента (!) за литр. Бутылка растительного масла стоит в обычном супермаркете 8-10 $. При этом за цену двух бутылок оливкового масла можно заказать авиационный круиз через всю страну и обратно. Если пилот сможет залить баки и канистры на государственной заправке…
Неумелые попытки валютного регулирования привели к бегству инвестиций и инвесторов. Репрессивная регламентация бизнеса привела к массовому и расширяющему дефициту – в том числе лекарств и медицинских препаратов. А от этого умирают люди в самом буквальном смысле. Порой на операционных столах. Возникает нехватка повседневных товаров, переплетаясь с ажиотажным спросом на все – на аккумуляторы, дезодоранты, бытовую технику, сахар, муку, мясо. Средней заработной платы не хватает для элементарного пропитания – если хотя бы толику дефицита покупать у спекулянтов. Огромные очереди в супермаркетах, в магазинах, на заправках, в социальных службах стали для Венесуэлы обыденностью последних месяцев. Для контроля над приобретением социальных товаров устанавливаются десятки тысяч сканеров отпечатков пальцев. Бытовая озлобленность разрастается, как снежный ком. Венесуэла не знает снежных бурь, но социальные катаклизмы здесь известны очень хорошо.
ВВП страны сократился на 4.8 % уже в прошлом году. Спад этого года куда круче. Собираемость налогов упала на 23 %. Инфляция-2014 составила 63.8 %, печальный мировой рекорд. По курсу черного рынка средняя зарплата врача или учителя составляет 27 $ в месяц. В 2015 году правительство обязано погасить 11 млрд. $ внешнего долга без шансов на его отсрочку или реструктуризацию. Безработица превысила 20 % трудоспособного населения. Ситуация настолько взрывоопасна, что осталось спичку поднести.
Что и сделала администрация мирно-нобелевского лауреата Б. Обамы. Объявив последние действия Каракаса (высылка трех американских дипломатов, попавшихся на шпионаже) угрозой национальной безопасности США. Чего не было за весь срок правления неукротимого Уго Чавеса. Вашингтон ввел пока что персональные санкции против семи высших чиновников Венесуэлы. Якобы виновных в коррупции, в ущемлении прав человека, в ограничении свободы прессы, в задержании мирных протестующих (столь «мирных», что после них на улицах венесуэльских городов остаются десятки трупов). Мирный протест, он такой — cуровый и серьезный, ловкий и умелый, сноровистый и решительный, заботливо управляемый.
В Вашингтоне полагают, что строптивый «клиент» уже созрел. Что осталось немного надавить – и правительство Мадуро падет под натиском возмущенных горожан, под звон пустых кастрюль, под горку падающих цен на нефть, под реквием неэффективной экономической модели. Под выверенные выстрелы анонимных – всегда анонимных и никогда не пойманных – снайперов. Стоит признать, что эти ожидания вполне оправданы. Даже без введения краткосрочного эмбарго на поставки венесуэльской нефти на американский рынок, что вызовет масштабный социальный взрыв в Венесуэле.
Без срочного введения Новой Экономической Политики властям Венесуэлы вряд ли удастся предотвратить насильственное цунами. Которое сметет не только их персоны, но и зальет кровью всю страну. Мирный протест, он… см. выше. И посольство США… работает, да.
Без либерализации экономики, без развития предпринимательства, без инвестиционных гарантий, без свободы валютного обмена, без сужения масштаба субсидий, без прожигания бюджетных резервов на поддержание популистских цен, без отхода от «закручивания гаек» ситуацию не спасти. Известнейший революционер XX века это понял в 1920 году. Можно предположить, что Симон Боливар был бы с ним согласен.
Даша Гасанова
Источник: grtribune.ru
