Ли Куан Ю жил так долго, что казался порой вечным. Из титанов XX века, после кончины Маргарет Тэтчер, он оставался, пожалуй, последним. А уж из своего поколения, пришедшего к власти еще в 50-е, точно пережил всех. Шутка ли сказать, Ли стал премьер-министром Сингапура еще в 1959
году – во времена Хрущева и Эйзенхауэра, Аденауэра и в тот же год, когда де Голль стал первым президентом Пятой республики.

Впрочем, «бандунгское поколение» (в городе Бандунг в 1955 году состоялась знаменитая конференция), к которому Ли Куан Ю принадлежал хронологически, оставалось ему абсолютно чуждым и враждебным. Просоветские и прокоммунистические симпатии его вождей (Неру, Сукарно, Нкрумы и т.д.), вера в «большое государство», в насильственную переделку общества, неприятие западных ценностей, антиколониальная демагогия отталкивали его изначально. Путь к успеху Сингапура под руководством Ли Куан Ю – это путь одиночки против господствующих течений.

Июнь 1959 г. Ли Куан Ю одержал победу в национальных выборах в Сингапуре. Фото: REUTERS

Подавляющее большинство стран, освободившихся от колониальной зависимости в 1950–1960-е годы и действовавших по вышеупомянутым рецептам, скатились вниз, уровень жизни населения там стремительно падал. Выразительные описания этого имеются в воспоминаниях Ли о его визите в Бирму, где генералы начали свой путь к социализму.

Справедливости ради стоит заметить, что первые шаги в политике Ли Куан Ю делал в союзе с местными социалистами и вовсе не считался тогда консервативным правым политиком, каким он вошел в историю. Но в том-то и заключалась его мудрость как государственного деятеля, что он умел соотносить теорию с политическими реалиями, вовремя признавать ошибки и не давать идеологии брать верх. Кроме того, его способность заключать временные коалиции с идейными оппонентами также служила основной задаче – поддержанию мира и гармонии в Сингапуре.

Фигура Ли Куан Ю словно служила олицетворением синтеза лучших западных и восточных традиций, того позитивного, что принес британский колониализм. Этнический китаец, но с родным английским языком, человек, гордящийся китайским культурным наследием, но европейски образованный и мыслящий, Ли был совершенно чужд всякому национализму. При нем английский занял господствующее положение в обществе – именно из прагматических соображений. Английский язык приобрел уличную форму – он внедрялся через школы. Точно так же Ли Куан Ю провел кампанию по вытеснению из обихода диалектов китайского и переходу на стандартный «мандарин». Когда Китай открылся мировой экономике, эти усилия премьера были оценены сингапурцами, поначалу цеплявшимися за привычные диалекты. Он был патриотом исключительно Сингапура и приложил огромные усилия по созданию чувства общности между различными
этническими группами острова.

Гибкость и прагматизм Ли Куан Ю позволили ему не растеряться в сложной ситуации 1965 года, когда Сингапур был выдавлен из Малайзии. Он был противником выхода из федерации, но раз уж так случилось, то он смог на ходу перестроить свою стратегию и тактику, приспосабливаясь к
изменившимся условиям. Сегодня, во временной перспективе, избранный им социально-экономический курс кажется единственно возможным в тех условиях. Но тогда это вовсе не было аксиомой.

7 августа 1965 г. Ли Куан Ю вытирает слезу во время церемонии подписания соглашения о разделении отношений Сингапура с Малайзией. Фото: REUTERS

Ли сделал ставку на несколько пунктов: сильная армия и правоохранительные органы; меритократия и неотделимая от нее борьба с коррупцией; сотрудничество с профсоюзами при одновременном разгроме коммунистов; курс на привлечение зарубежных инвестиций и оказание финансовых и логистических услуг.

При всей внешней простоте рецепта «сингапурского чуда» мало кто в мире может гордиться повторением его успеха. В начале XXI века стало расхожей фразой – «наша страна пойдет по пути Сингапура», но в реальности оказалось не все так просто, достаточно сравнить судьбу Михаила Саакашвили, ориентировавшего Грузию на экваториальный остров, с судьбой Ли Куан Ю. И сегодня на Украине все, кому не лень, повторяют как мантру слова о сингапурском опыте, но, очевидно, без всяких практических результатов.

Даже Россия не избежала соблазна поучиться у бывшего премьера крошечного государства, как делать реформы. Ли Куан Ю прилетал в Москву, вошел в попечительский совет Инновационного центра «Сколково», встретился с Медведевым, но принесло ли это пользу? Сомнительно.

Ли Куан Ю не делал секретов из своего опыта. Он написал увлекательную книгу воспоминаний, выйдя в отставку, много ездил по миру, делясь наработанными знаниями, отвечая на вопросы, встречаясь и с молодежью, и с бизнес-сообществом, но, представляется, главный его урок
остается невыученным. Желающие перенять алгоритмы «сингапурского чуда», повторить его на своей земле не понимают важнейшего в наследии покойного – необходимо оставаться самими собой, не идти за кем-то, искать свой путь, не сходя при этом с протоптанной предшественниками дороги. Сам Ли Куан Ю не перенимал механически чей-то опыт, а отталкивался от того лучшего, что имелось в Сингапуре, – традиции британского права, вестминстерская система власти, конфуцианские правила почитания авторитетов, семейных ценностей и трудолюбия.

Необходимо заметить, что на Западе (как и на Востоке) к Ли Куан Ю всегда сохранялось неоднозначное отношение. Нельзя сказать, что он был кумиром университетской молодежи, академических кругов или массмедиа. Его много и часто критиковали за ограничение свободы прессы, за обращение с оппозицией, авторитарные замашки и т.д. Но в том-то и заключалась его сила как политика, что он старался не обращать на это внимания и шел своим путем. Премьер делал то, что считал нужным в данный момент, не считаясь с тем, насколько это будет популярно в остальном мире. Ли Куан Ю стал великим лидером потому, что опирался на самобытные традиции и поддержку населения, которое с первых же его шагов почувствовало реальное улучшение жизни.

Конечно, во многом ему повезло – уникальный дух торгового и космополитического Сингапура сложился задолго до его рождения. Островное положение исключало наличие враждебных соседей, пытавшихся его захватить. Не было проблемы аграрного перенаселения – этого бича третьего мира. Китайский национализм был слаб, а коммунисты не имели опоры в массах. Но тем не менее личные заслуги Ли Куан Ю велики и неоспоримы. Тот факт, что Сингапур представляет собой форпост постиндустриальной экономики с высочайшим уровнем жизни, сохраняет межнациональную и межрелигиозную гармонию, нижайший уровень преступности, – важнейшее наследие ушедшего из жизни лидера.

 

Максим Артемьев

Источник: slon.ru