Дорога из украинского Артемовска в Донецк в мирное время занимала часа полтора.  Но сейчас все по-другому. Такси взять не удалось, и я отправился в путь на автобусе. Но доехал на нем только до первого украинского блок-поста.  Дальше была очередь часов этак на пять. Догадался пойти пешком до машины в голове очереди: «Подкиньте до Донецка, я вам 800 гривен дам».

Взявшие меня в свою машину  симпатичные  пенсионеры везли 100  штук яиц, 5 килограммов сахара, 30 бутылок минералки и  еще что-то по мелочам. Из-за блокады, установленной Киевом,  цены в «самопровозглашенной» в два-три раза выше, чем в «незалежной», вот и приходиться «челночить» хотя бы для себя. К чести украинских  военных, к  старикам они не придирались и пропустили их практически мгновенно, а вот меня  мурыжили достаточно долго. Но закончилось все благополучно.

На дэнээровском посту был выставлен манекен женщины, на котором почему-то было написано «Ляшко». Ополченцы мне показались чуть «датенькими», но вполне добродушными, хотя, вопреки ожиданиям, мой российский паспорт никаких восторгов у них не вызвал, а вопросов ко мне во время каждой из многочисленных проверок было много, не меньше, чем на украинской стороне.

ДНР сразу после «границы» выглядела,  как вымершая территория. Разрушений немного, но людей не было видно совсем. Казалось, что сюда была сброшена нейтронная бомба, уничтожившая  все живое, но сохранившая здания. Так, например, в 5 часов дня в Горловке на улицах не было ни души. «Раньше  бомбили по вечерам. Сейчас вроде бы тихо, но люди уже не рискуют выходить  на улицу», — объясняет мне водитель.

Правда, когда мы около 7 часов вечера  доехали до Донецка, то тут было оживленнее: попадались даже собачники. Но все равно — людей на улицах было не больше, чем в Москве в полночь. 

Мирный город?

Искать квартиру  было уже поздно и пришлось за 50 долларов остановиться в хорошо известной мне по США гостинице Ramada. Только в Америке эта был трехзвездочный заурядный отель, а здесь 4-звездочный и очень крутой. На входе висел плакат с надписями по-русски и по-английски: «В комплексе находятся дети, вход с  оружием строго запрещен».

Обстановка в  отеле была, по сравнению с тем, что я слышал о ДНР,  каким-то параллельным миром:  вышколенные, говорящие на хорошем английском официанты, изысканная кухня, пиво по пять долларов за бокал (в «обычной» Украине – 30 центов), столь же дорогие девушки. Контингент: журналисты, люди в военной форме с нашивкой на рукаве «Россия», кавказцы, тоже в военной форме (иногда с шевроном  «Абхазия»), а также заросшие бородами люди в казачьих папахах.

Впрочем, когда я на следующий день пошел прогуляться по Донецку, то он тоже поразил меня своей «мирностью». В центре разрушения очень незначительны (хотя указатели направления к бомбоубежищам висят), в скверах  резвились дети, сидели влюбленные. В общем, слава богу, на центр военного Грозного Донецк явно не похож. Как рассказывали горожане, электричество и воду во время боев отключали часто в самых разных районах города, и спать под грохот канонады было как-то уж очень неуютно, но сейчас, во время перемирия, если не живешь  в районе аэропорта, вероятность попасть под бомбежки не велика.

Попадалось достаточно много ресторанов и кофеен  вполне приличного уровня.  Обилие магазинов известных брендов: например, «Ашан», «Амстор» – другое дело, что выбор там теперь в разы  меньше, чем в довоенное время, а цены во столько же раз больше. Мне удалось обнаружить даже «Макдональдс», впрочем, он после начала боевых действий был закрыт. Относительное изобилие товаров было на центральном рынке, правда, после Украины  их  стоимость показалась нереально высокой.

Кстати,  удивила и чистота улиц:  дворники в форменных оранжевых комбинезонах попадались повсюду. Дончане уверены, что их  город самый чистый в Украине и гордятся тем, что розы здесь сажали даже под бомбежками.

Пожалуй, единственное, что выдавало  близость фронта – это обилие людей в военной форме. Но, как уверяли меня дончане, ведут они себя предельно корректно. Наоборот, вместе с созданной на базе украинской милиции полицией самопровозглашенной республики следят за порядком, и преступности в городе практически нет. Правда, после одиннадцати часов вечера наступает комендантский час и нарушителей могут в качестве наказания послать рыть окопы.   Кстати, пока в ДНР нет судов, и меру наказания определяют органы МВД.  Но, как объяснили мне люди бывалые, «если очень хочется, то нарушить комендантский час  можно». Так, например, многие  таксисты работают в ночное время без пропуска, и для них и их клиентов (тоже без пропусков) «как-то все обходится».

Осажденная крепость

Если дончане, пожившие по обе стороны фронта, достаточно гибки в своих  взглядах, и способны задуматься о том, не слишком ли велика плата за возможность отделиться от Украины, то совсем по-другому рассуждают люди, не покидавшие Донецк. Похоже, что здесь срабатывает эффект заложника или  жителя осажденной крепости. «Украинских фашистов » здесь ненавидят лютой ненавистью. «Нужно быть идиотом, чтобы сомневаться в  нашей правоте. Нет ни одного трупа ребенка или старика за территорией АТО — в Киеве или во Львове. Они приперлись  нас «освобождать», убивая детей, женщин, стариков и разрушая инфраструктуру», — горячо убеждает меня знакомая дончанка.

Интересно, что многие из  горожан в начале конфликта были «за Киев», но после начавшихся обстрелов резко изменили свое мнение. Почти все здесь убеждены, что после произошедшего жить в составе Украины просто не получится.  При этом степень нетерпимости зашкаливает.  Аргумент, что если бы не было ополченцев, то не было бы и бомбежек, не воспринимается. Вот показательный пример:  я уже договорился о съеме квартиры в Донецке, но хозяйка в последний момент отказала, узнав, что я представляю не только российскую, но и американскую прессу: «Русским правду пишите, а американцам объясняете, что нас и дальше убивать надо!»

Справедливости ради, добавлю, что один таксист сообщил мне «по секрету», что город обстреливали и сами ополченцы, чтобы свалить все на украинских военных  и вызвать гнев населения, но так  думают немногие.

В блокаде

Явно не способствует популярности украинских властей и блокада, установленная Киевом для ДНР и ЛНР. Около двух месяцев назад украинские власти ввели систему пропусков для въезда и выезда. Для того, чтобы получить пропуск, нужно иметь  уважительную причину: собственность или работу на территории, куда вы едите. Но, даже  если у вас есть основания  для пересечения «границы», мучения вам все равно гарантированы: оформление  пропуска может продолжаться месяц, причем очередь за  подачей документов (посылать их по почте люди часто боятся)  нужно занимать с ночи.

После получения пропуска начинается новый этап хождения по мукам. В результате проверок  около украинского блок- поста, где нет ни туалетов ни других элементарных удобств, людям приходиться стоять часами.

Киев отключил все банкоматы в «оккупированной зоне», и чтобы  снять деньги, вам приходиться ехать на территорию незалежной. Увы, в терминалах  всех «пограничных» городов деньги, как правило, выгребают подчистую, но даже если вам и удалось найти  банкомат с наличностью, то,
скорей всего, в нем будет установлен лимит – не более 150 долларов в день.

Не пропускают в «оккупированную зону» и товары, а потому цены в ДНР и ЛНР на них, как уже отмечалось, в два-три раза выше, чем в Украине, а многих товаров нет вообще. Вот, например, какие  диалоги у меня произошли  с донецкими  продавщицами.

— Что–то у вас цена на кофе в разы выше, чем в Украине…

— Я не знаю, какая цена за границей. Нас туда не пускают. Мы «заразные».

А вот еще одна беседа.

— Одноразовые бритвы  есть?

— А у вас есть  50 тысяч гривен (приблизительно 2,5 тысячи долларов) на взятку на украинском блок-посту? Если есть, то привезем бритвы.

Впрочем, как говорят знающие люди, и взятки  не помогают. Так, можно  «договориться»  с  блок-постом, а через месяц там сменится начальник и платить придется снова.

«Блокадой товаров, банковской системы Киев не ограничивается. Нас лишили вакцин и онкологических препаратов. Так, например, если в Донецке вас укусила бешеная собака, то вы обречены, а если у вас рак, то вы будете страдать от боли! Как такую политику охарактеризовать иначе как геноцид!? Украина нас бомбит, загоняет людей в резервации. Как после  всего этого она  хочет, чтобы мы жили с ней в одном государстве?!» — недоумевает, беседуя со мной, второй человек в ДНР, председатель Народного совета  самопровозглашенной республики Андрей Пургин.

Конечно, тут есть что возразить. Помните, совсем еще недавно чеченцы не менее категорично заявляли, что не смогут уже никогда жить вместе с Россией, а сейчас, под руководством Рамзана Кадырова, живут и вроде как даже относительно довольны. Но сделает ли Украина для Донбасса что-то такое, чтобы прежние обиды можно было если не забыть, то хоть частично простить? Хотя тут обиды взаимные, так что кто кого должен прощать, еще большой вопрос.

Игорь Ротарь

Источник: rosbalt.ru